Клуб Проспект.
Фото Как добраться

Клуб Проспект. Описание:

Музыкальный колледж имени Ростроповичей
Стена в стену с «коммуновским» строением стоит это узкое трехэтажное здание с пилястрами между окнами и лепными украшениями на фронтоне. Возле двери часто толпится молодежь со значительным выражением на лицах, а изнутри доносятся классические мелодии. Да, это – Музыкальное училище, которое готовит признанных, а более – непризнанных гениев. Здание с улицы смотрится сравнительно небольшим, на самом деле оно весьма обширно, ибо распространяется далеко в глубь двора. Типографские рабочие по соседству в теплое время года отменно слышат, как солирует труба или скрипка (а иной раз студенческий оркестр грянет).
Судя по всему, в XIX веке на этом месте не существовало отдельной усадьбы. Здание возникло на бывшей столлевской территории. Оно было построено на средства крупного мецената Сергея Михайловича Сомова, бессменного председателя Воронежского отделения Русского музыкального общества. Проектировал сооружение городской архитектор М.Н. Замятнин. Закладка фундамента состоялась в сентябре 1912 года, а уже 25 марта 1914 училищный корпус был открыт (при этом исполнялись Первая симфония Бетховена и «Хвалебный гимн» Мендельсона, с участием оркестра и хора, составленных из преподавателей и учащихся).
Фасад здания нес на себе отпечаток распространенного в ту пору модерна. Само оно было двухэтажным, с полуколоннами между верхними окнами, с двумя нишами, где сидели какие-то фантастические существа наподобие грифонов. Вход располагался сбоку. Дом изменил свой облик и получил дополнительный этаж в конце 1950-х годов: к каменному остову послевоенные восстановители долго не подступались. Надстройка и все прочие произведены по проекту И.Н. Маковецкого. С 1958 года, когда здесь завершились работы, на проспекте не осталось ни одного дома, которое не было бы возвращено к полноценной жизни.
В послереволюционные годы в этом здании размещалось уже не училище, а… консерватория (открылась 7 ноября 1918 года). Тогда любили пышные титулования: казалось, стоит только переиначить название и уже другой станет сама сущность. Консерватория – это звучало солидно; кстати, преподавали в ней некоторые столичные специалисты, сбежавшие от голода в город, где было чуточку посытней. Но это ничего не меняло в принципе. В прозаические 30-е и ранее прежняя консерватория именовалась музтехникумом.
Как бы то ни было, консерватория, наряду с театрами, немало способствовала приобщению губернского общества к высотам искусства. В актовом зале нередко проходили литературно-музыкальные вечера. Один из них наделал в Воронеже порядочного шума.
Это случилось летом 1920 года. Поклонники Игоря Северянина решили провести посвященную своему кумиру встречу. С эстрады декламировались чувствительно-манерные «поэзы», которые, разумеется, публикой нового склада воспринимались как этакая буржуазная отрыжка. В консерваторию пришел и Андрей Платонов, разразившийся тотчас задиристой и ядовитой статьей в газете. Пресловутые «ананасы в шампанском» не могли не кольнуть в сердце пролетарского публициста, который только умозрительно представлял, что это такое – ананасы и шампанское. Присутствовал ли на вечере сам Игорь Северянин? Нет, разумеется: поэт находился практически за кордоном, в Эстонии. Напомнить об этом следует потому, что в одной из недавних краеведческих книг утверждалось, будто Северянин выступал на вечере.
В консерватории работали педагогами даровитые музыканты, которые, как правило, параллельно занимались исполнительской деятельностью. Вот, к примеру, бывший германский подданный Карл Карлович Шваб. Он окончил в Штутгарте консерваторию сразу по трем специальностям – композиция, фортепиано, флейта. Сочинял недурные романсы и фортепианные пьесы, а из совей деревянной трубки выдувал самые трогательные мелодии Баха и Шуберта. Между прочим, Осип Мандельштам, для которого Шваб устраивал в этом здании маленькие персональные концерты, посвятил приятелю один из своих лирических шедевров – стихотворение «Флейты греческой тэта и йота…». Карл Карлович преподавал своим питомцам композицию, теоретические предметы и вел класс флейты.
В самом конце декабря 1935 года Шваб не явился на занятия: на педантичного немца это было непохоже. Ученики и коллеги заподозрили самое худшее. И точно: К.К. Шваб был арестован, обвинен в пропаганде фашизма (якобы слушал по радио речи Гитлера и рассказывал о них знакомым) и бессудно отправлен на верную гибель в лагерь.
В истории дома есть исключительный эпизод, увековеченный даже мемориальной плитой на фасаде. С ноября 1941 по июнь 1942 года тут располагалась редакция одной из лучших газет военного времени – «Красной Армии», органа политуправления Юго-Западного фронта. Газета была сформирована еще в Киеве и потому среди ее сотрудников числилось несколько известных украинских писателей – Савва Голованивский, Микола Упеник и др. С февраля 1942 года литконсультантом ежедневной «Красной Армии» стал знаменитый сценарист и кинорежиссер Александр Петрович Довженко. Свою первую воронежскую ночь он провел, за неимением койки, на большом рояле. Но подлинной ударной силой газеты был, конечно, Александр Трифонович Твардовский. На ее страницах родились непосредственные предшественники бессмертного Васи Теркина – бравый казак Иван Гвоздев и партизан дед Данила. Мемориальная доска как раз и напоминает о Твардовском.
В те же дни Константин Ираклиевич Массалитинов написал на стихи Твардовского песню «У дороги дуб кудрявый» - о сраженном герое-пулеметчике. С этим зданием на проспекте многое связано в биографии известного композитора и пламенного пропагандиста русского народного пения. Тут он учился (окончил техникум как пианист), руководил Производственным концертным ансамблем, встречался с творческой молодежью; в учебных классах анализировались и звучали его сочинения. Массалитиновские заветы в училище не забыты; кстати, тут работает дочь композитора, Наталья Константиновна.

Теперь здесь бурлит обычная жизнь. Не опытные еще пальцы разыгрывают гаммы, выводит свои рулады тромбонист, раздаются переливы арфы. Юные таланты карабкаются к вершинам мастерства. А на третьем этаже, в зале, украшенном барельефом Глинки над сценой, устраиваются концерты. Пианист-виртуоз Михаил Цайгер, приезжая из Соединенных Штатов Америки, где он живет в последние годы, знакомит публику со своими новыми лирическими композициями. Камерный хор местной академии искусств под управлением Олега Шепеля исполняет рахманиновское «Всенощное бдение» - оно звучит мощно и проникновенно, как глас, исторгнутый из недр человеческого духа. Завораживают своей внутренней силой мужские голоса из другого прекрасного хора – «Русь православная» (под руководством Татьяны Ижогиной); на его средства отчасти финансировалось возрождение Воскресенской церкви, что близ Каменного моста.
Музыкальное училище в Воронеже – не только учебное заведение, но и своеобразный вечерний клуб искусств, где на концерты собираются городские интеллектуалы.
Оно было создано в 1904 году и было бы разумно вспомнить некоторых персон из ранней истории. Первым директором училища, когда оно находилось еще в другом помещении, являлся виолончелист и дирижер К.А. Миньяр-Белоручев, а в 1916-1917 годах – А.Р. Рубинштейн, тоже виолончелист. В самые жаркие послереволюционные годы (1918-1922) консерваторией руководил И.И. Чернов, ученик и поклонник Римского-Корсакова. Устроителем камерных концертов в Воронеже стал дирижер и скрипач М.А. Вольф-Израэль, преподававший здесь с 1919 по 1926 год. Громом рукоплесканий был встречен в октябре 1922 года авторский концерт А.Д. Медема, состоявшего до 1918 года профессором Петроградской консерватории.
Теперь училищный коллектив возглавляет энергичнейший Игорь Тихонович Пустовалов. Одна из его инициатив увенчалась бурным успехом: с февраля 2002 года училище стало носить имя музыкальной династии Ростроповичей.
Идея родилась не беспричинно. Витольд Ганнибалович, по всей вероятности, участвовал в торжествах по случаю закладки этого здания: ведь он жил интересами местной художественной общественности. До своей смерти осенью 1913 года он мог наблюдать, как растут стены будущего храма искусств. Его сын Леопольд в сентябре 1922 года дал концерт в зале консерватории. Лились божественные звуки шопеновских сонат, ноктюрнов, полонезов. Как писала «Воронежская коммуна», Л.В. Ростропович сумел проникнуться духом великого польского композитора, постичь тончайшую высоту его бессмертных творений.
26 февраля 2002 года дети Л.В. Ростроповича – Вероника и Мстислав были почетными гостями на празднестве, устроенном в честь присвоения училищу имени Ростроповичей.
И в заключение – одно незаслуженно забытое имя. Профессор Воронежского педагогического института Василий Яковлевич Каплинский был не только знатоком античной и западноевропейской литературы, но и музыковедом, замечательным лектором по вопросам искусств. Он занимался пропагандой музыки, часто выступал перед концертами, а в здании музучилища в 1930-е годы бывал как дома.
По состоянию на 2012 год в здании располагается Воронежский музыкальный колледж им. Ростроповичей.